Штурм бездны: Море - Дмитрий Валентинович Янковский
Но и платформе тоже пришел конец – последние три ракеты, выпущенные Ксюшей, ударили в тушу на отмели, одна рванула в непосредственной близости от полости с нитрожиром, и все десять тонн мощной взрывчатки детонировали, спрессовав воду ударной волной. Через миг часть торпед и все мины боевого охранения тоже шарахнули, но их мощность была несоизмеримо меньше, она уже для нас не представляла угрозу.
Но и безоблачным наше положение невозможно было назвать. Во-первых, Ксюша оказалась в воде за пределами безопасной зоны. Голая, без оружия, без водометов. Какое-то время она выдержит натиск торпед, но затем наступит предел ударной нагрузки реликтового периода, и никто не знал, что будет дальше. Успеет инъектор Вершинского ввести Ксюшу в новый период, или ее тело, ставшее уязвимым, торпеды изуродуют взрывами. Во-вторых, автоматы заряжания дополнительных установок опустели, и никто не смог бы их перезарядить, кроме Ксюши. В-третьих, мы не могли двигаться к берегу, оставив за кормой Ксюшу, и Чернуха тут же разомкнула трансмиссию, остановив роторы водометов. «Мымра» закачалась на волнах.
Гул боя почти стих, лишь штатная установка, в бункере которой оставались кассеты, продолжала долбить по торпедам, то и дело уходя на перезарядку. Я ее остановил, чтобы попусту не тратила боеприпасы. Воцарилась полная тишина, сквозь которую мы расслышали завывание ветра в открытом люке и тихий плеск волн о правый борт.
Мы переглянулись. Что делать дальше не знал никто.
Глава 26. «НА ГОЛОДНОМ ПАЙКЕ»
К счастью маркер гравилета продолжал отображаться на мониторе янтарной каплей, и Бодрый тут же взял пеленг на случай, если твари разнесут машину вдребезги вместе с маячком. Торпеды ринулись на Ксюшу, но не всей массой, а так, чтобы не подрываться попусту. Вдалеке мощно ухнуло, потом еще и еще.
Я по опыту знал, что пара-тройка прямых попаданий не выведет Ксюшу из текущего периода, но если ее атакует пара десятков торпед, ей точно придет конец. У меня мозг едва ни вскипел от попыток найти спасительное решение.
– Бодрый! – выкрикнул я. – За огневой пульт!
Его не надо было упрашивать, через миг он уже оказался в Ксюшином кресле.
– Прицел бомбовой установки на маркер гравилета! – велел я.
– Там же Чайка! – попытался остановить меня Чучундра.
– Наши бомбы намного менее мощные, чем взрывная сила тварей, – пояснил я. – Пусть лучше они взрываются рядом, чем торпеды! Широким квадратом огонь!
Бомбовая установка отстрелялась за пару секунд, расчистив приличную акваторию вокруг Ксюши. Ей самой тоже досталось, в этом не было ни малейших сомнений, но бомбы слабее, намного слабее тварей, они не так быстро выведут Ксюшу из периода. Сам же я пальнул подводными ракетами, направив их на глубину сто двадцать метров под Ксюшей. Нужно было в кратчайшие сроки создать вокруг нее безопасную зону из сероводорода.
Выпустив еще три ракеты, я взял контроль над бомбовой установкой, а Бодрому велел снова занять место акустика.
– Жетон! – выкрикнул я. – Ты можешь визуализировать жетон? «Мымра» же отличает нас от чужаков!
Бодрый сразу понял, о чем я. У каждого из нас был опознавательный жетон, по которому автоматические профили «Мымры» отличали нас, не позволяя ей стрелять по нам. Жетон на короткой цепочке, его не снять через голову, и он наверняка остался у Ксюши на шее. Но я не помнил точно, так это или нет, потому что, когда Ксюша разделась до гола, я посчитал нетактичным пялиться на ее грудь и шею. У других и вовсе можно было не спрашивать.
– Чернуха, ты можешь залить крышу водой? – спросил я.
– Зачем? – удивилась она.
– Для охлаждения! У нас скоро опустеют автоматы заряжания, как мы сунемся на крышу без Чайки?
– Штатно такой функции нет. Но я попробую.
– Пробуй! – распорядился я, а сам бросился задраивать верхние люки.
– Вижу жетон Чайки! – обрадовал меня Бодрый. – Она довольно быстро. плывет в безопасную зону.
Силища у Ксюши под реликтом была запредельная, и сейчас это могло спасти ее, так как каждый ее гребок руками мало уступал в мощи повороту ротора водомета. Я понял, что пытаться поднять муть бессмысленно, лучше сосредоточить усилия на другом. Пока сероводород поднимется, Ксюша и так доплывет до безопасной зоны. Гораздо важнее прикрыть ее на это время.
Я вернулся за огневой пульт, вывел микшер на ноль процентов участия стрелка, но тут же загорелся алым светом индикатор отказа, а на мониторе высветился номер протокола, не позволяющий автомату управления огнем стрелять по владельцу жетона.
– Вот же дьявол! – выругался я.
При таких раскладах стрелять можно было только вручную, а это сильно связывало мне руки. Впрочем, по Ксюше уже и не надо было стрелять. Первым залпом я убил все торпеды в радиусе двухсот пятидесяти метров от нее, а теперь можно было долбануть еще шире, давая дополнительную фору. И хотя торпеды двигались намного быстрее Ксюши, но, к счастью, они не могли телепортироваться, а значит, я имел возможность ловить их при попытке выйти на атакующую траекторию.
Бой начался жаркий, но мне следовало экономить боеприпасы, поэтому я бил залпами по две три бомбы, самостоятельно высчитывая упреждение, так как автомат все еще отказывался класть бомбы близко к Ксюше. Лишь когда мне удалось расчистить акваторию вокруг нее в радиусе четырехсот метров, индикатор отказа погас, и я вывел микшер на пятьдесят процентов, возложив на автомат все расчеты по расчету упреждения, а за собой оставив право выбора целей.
Чернуха между тем вывела тягу водометов на девяносто процентов и направила «Мымру» навстречу Ксюше. Как только она окажется в безопасной зоне, мы сможем ее подобрать, и сразу же двигаться к берегу. Но пока до этого было далеко, а у нас заканчивались боеприпасы в дополнительных установках. Это никуда не годилось. Сероводородный слой кончается довольно далеко от берега, он не сможет нас прикрывать все время, и если после того, как он кончится, нам не хватит огня, нас торпедируют со стопроцентной вероятностью.
Я так разнервничался забыв, что организм уже на грибковом дыхании, что в голове помутилось от недостатка кислорода. Пришлось, не смотря на отсутствие дыхательного рефлекса, сделать несколько глубоких вдохов.
– Держитесь! – предупредила Чернуха.
Мы схватились, кто за что был горазд, а она резко развернула «Мымру», пытаясь захлестнуть крышу водой. Пара волн окатила броню, но этого было мало для полноценного охлаждения после длительной работы реактивных стартовых ускорителей. Конструкция амфибии была рассчитана на использование только основной ракетно-бомбовой установки, а мы еще три дополнительных влепили, и колошматили из всех стволов.
– Чайка приближается к границе безопасной зоны! – сообщил Бодрый.
– Хватит этих маневров! – остановил я Чернуху. – Толку нет. Жми напрямик.
Почти на полной тяге «Мымра» разогналась до двенадцати узлов, быстро съедая разделявшее нас с Ксюшей расстояние. Но еще после двух залпов дополнительные установки опустели, и работать осталась лишь основная, в бункере которой имелось еще шесть кассет. Но тут меня осенило, как можно провести дозарядку на раскаленной крыше без Ксюшиной помощи.
– Бодрый, тащи кассеты из отсека! – распорядился я.
– Какой толк? – удивился он. – Не пройти по раскаленной броне!
– Говорю, тащи кассеты! Сначала с ракетами! Некогда объяснять!
Бодрый выволок кассету из отсека, я помог ему, затем распахнул правый верхний люк. Мы вдвоем подняли кассету с ракетами, просунули в проем и оставили на броне, оттолкнув как можно дальше от края. Затем мы подняли еще одну, и с ее помощью оттолкнули первую еще дальше от люка. Затем так же подняли третью. В результате на крыше образовался мостик сначала из трех, потом из четырех, а потом из пяти кассет. Когда подняли шестую, я выбрался наружу, хватаясь не за раскаленную броню, а за холодные кромки кассет, и по ним же пополз к автомату заряжания, волоком подтягивая за собой
